Лара торопливо оделась и покинула его квартиру. Она не поехала сразу домой, а зашла в модный салон и провела там пару часов. Ее почему-то тянуло снова заехать к Виталию. Хотелось посмотреть, как он отреагирует на ее появление. Никак! На ее появление он никак не реагировал, так как в это время трахал какую-то длинноногую крашеную девку, которая в процессе акта смачно ругалась. С экрана по-прежнему доносились стоны и вскрики. Лара остолбенела у приоткрытой двери, а Виталий, хотя и заметил ее, продолжал обрабатывать девицу. Лара развернулась и бросилась вон. Увиделись они лишь через несколько дней. Лара ждала объяснений, извинений, но, видимо, это даже не приходило ему в голову. Пожалуй, впервые за все время их знакомства она задумалась над тем, стоит ли вообще продолжать их отношения. Она сильно колебалась, но затем со свойственным ей конформизмом все же решила, что люди могут по-разному проявлять себя, в том числе и в сексуальной сфере.
Она колебалась, и когда Виталий сделал ей предложение. Подспудно она боялась того, что ситуация повторится. Но, как и раньше, прогнала от себя неприятные мысли. «Лучше уж узнать о нем все сейчас, — думала она, — чем получить потом сюрприз». Лара действительно наивно полагала, что знает о нем все. Но его неожиданная смерть показала, насколько сильно она заблуждалась. Он оказался не таким открытым, как она себе представляла. Его болтливость, выходило, имела очень строгие рамки. Он мог часами говорить о пустяках, но главное умело скрывал… Возможно, мать была гораздо дальновиднее ее, считая, что Лара весьма наивна в своем отношении к Виталию.
Несколько раз ей в голову уже приходила мысль о том, что было бы с ними, не закончись все так трагично в клубе. Виталий получил бы свою порцию острых ощущений, прошел бы через «умирание», познал бы невиданное наслаждение, а затем преспокойно вернулся бы к ней, к Ларе. Но, попробовав запретное один раз, он ни за что бы не остановился. И когда они узаконили бы свою связь, не стал бы отказываться от своих привычек. Поразвлекшись в клубе, он возвращался бы к ней исполнять скучнейший супружеский долг. Она пыталась думать об этом равнодушно, но не могла. Больше всего ее выводило из себя то, что она была для него не больше чем очередная красивая игрушка. Виталий и жениться на ней решил, очевидно, из-за того, что хотел обладать игрушкой постоянно и постоянно же хвастаться ею перед приятелями и знакомыми.
Лара прижала пальцы к вискам. Думать об этом было невыносимо, тем более признаться самой себе, что все это правда. Она никогда не занимала в жизни Виталия хоть сколько-нибудь значительного места. Ее место было после его приятелей, работы, развлечений, любовницы. Даже о любовнице он думал гораздо больше, чем о ней. А ей отводилась весьма скромная роль. И это даже после того, как ее стали воспринимать в качестве будущей жены Виталия. Пожалуй, Лара стала бы занимать такое же место при Виталии, как Алина Константиновна при Викторе Мефодиевиче. Жила бы тихо скромно, наподобие серой мышки, и никто бы не обращал на нее никакого внимания. У Виталия была бы его работа, его знакомства, после женитьбы осталась бы и личная жизнь, которой она не имела бы никакого представления.
Она отошла от окна, откуда слышались веселые голоса и смех. Лара подошла к столу и достала из пачки сигарету. Анка ни за что бы не стала мириться с таким положением. Она или подчинила бы себе Виталия, или послала бы его ко всем чертям. Но Лара… Лара понимала, что она так поступить бы не могла. Ее холодная сдержанность, некоторая отстраненность, нежелание слишком сильно сближаться с людьми помешали бы ей это сделать. Она понимала и то, что не могла бы подпустить к себе Виталия слишком близко. Он стал бы ее мужем, но никогда не стал бы по-настоящему близким человеком. А ей так часто хотелось участия и тепла.
В своей жизни она знала только двоих, с кем могла говорить доверительно. Кузина Анка прекрасно понимала ее, иногда даже лучше, чем она сама. Но Анка не привыкла деликатничать, и нередко от ее замечаний хотелось спрятаться куда-нибудь подальше. А вот Крон был деликатным. Только с ним Лара чувствовала себя по-настоящему свободной. Она могла не бояться неосторожных слов или поступков, потому что Крон принимал ее такой, какая она есть, со всеми ее достоинствами и недостатками. К остальным же Лара относилась с прохладцей. Но вот появился Максим. И Лару непроизвольно потянуло к нему. Она понимала, что знает о нем слишком мало — практически ничего. Но в глубине души была уверена, что может ему доверять. Интересно, могло бы у них что-нибудь получиться, если бы они встретились при других обстоятельствах? «Мы бы все равно рано или поздно встретились, — сказала себе Лара, — нам просто невозможно было не встретиться». Волна тепла захлестнула ее, и она почувствовала себя счастливой. Такой счастливой, как когда-то с Кроном. Но теперь это было другое…
От размышлений Лару отвлек звонок. Она взглянула на часы. Ровно восемь. Какая точность. А за дверью стоит он с букетом пышных роз. Как всегда безукоризненно причесанный, чисто выбритый, в дорогом костюме, при галстуке, с едва заметным запахом дорогого французского одеколона. Лара пыталась иронизировать, но поймала себя на том, что волнуется. Волнуется гораздо сильнее, чем ей хотелось бы. Она положила на стол так и не раскуренную сигарету, одернула платье и пошла открывать.
На секунду задержалась перед зеркалом, чтобы поправить прическу и еще раз оглядеть себя. Ей хотелось очаровать Максима. Лара улыбнулась своему отражению и открыла дверь. На пороге стоял Максим, чуть заметно улыбаясь, в руках у него был пышный букет роз.
В городе Паталипутре правил царь Индрадатта. И однажды услышал он про мудреца Канабхути. Повелел царь явиться Канабхути ко двору, чтобы стать у него министром. Но злобный Вьяди, который сам мечтал стать министром, решил вмешаться в планы царя. Канабхути приехал в город Паталипутру и поселился со своей женой и слугами в красивом доме. Устроившись на новом месте, поспешил он на службу к царю. Но Вьяди встретил его возле своего дома и пригласил в гости. Не подозревал Канабхути о замыслах злобного Вьяди и принял приглашение. Угостил его Вьяди крепким вином, и упал Канабхути, одурманенный питьем. А Вьяди велел слугам снять с него одежду, а взамен ее нацепить лохмотья, измазать его сажей и вынести прочь из сада. Сам же он надел одежды Канабхути и поспешил во дворец. Милостиво встретил его царь и назначил своим министром. Побыв во дворце, лже-Канабхути отправился домой, где дожидалась жена, красавица Сундари. Кинулись навстречу господину своему слуги, но Сундари сразу увидела, что перед ней не Канабхути. Не стала она подавать виду, велела слугам, чтобы они позаботились о своем господине и накормили его. А ночью явился лже-Канабхути к Сундари, но отвергла она его, сказав, что не примет чужого мужчину. «Я Канабхути, — настаивал тот, — я твой муж». — «Мой муж в первую стражу всегда выходил на террасу, — сказала хитроумная Сундари, — стоял на одной ноге и кричал петухом». Ушел от нее лже-Канабхути, отправился на террасу, встал на одну ногу и закричал петухом. Испуганные слуги прибежали к хозяйке, но она их успокоила. На следующую ночь опять явился к Сундари лжемуж. Но сказала она ему, что ее муж во вторую стражу вытаскивал кость и грыз ее, как собака. И снова слуги удивлялись поведению своего господина, но Сундари успокоила их. На третью же ночь поведала она, что муж ее на рассвете выходил из дома и валялся в отбросах, подобно свинье. Опечаленные слуги пришли к своей хозяйке и поведали, что злые ракшасы похитили разум у ее мужа. Объявила тут Сундари лже-Канабхути, что не может жить с сумасшедшим. Разгневался он и поспешил к царю с жалобой на свою жену. А Сундари надела красивые одежды, взяла с собой слуг и тоже поспешила во дворец. Жаловался лже-Канабхути царю на то, что отвергает его жена, а тут и явилась Сундари. Поклонилась она царю и попросила у него защиты. Рассказали слуги о том, что вытворял их господин, и задумался царь. Но тут вошел один из слуг и сказал, что у ворот стоит нищий в лохмотьях, который называет себя Канабхути. Велел царь привести этого нищего. Узнала Сундари своего мужа и бросилась к нему. И слуги окружили своего господина. Указал Канабхути на нового министра и сказал царю: «Это Вьяди, один из твоих слуг, он одурманил меня и лишил одежды». Царь Индрадатта повелел изгнать Вьяди из города. Он оказал всякие почести Канабхути и наградил его верную жену Сундари.